Я выбрал твой любимый стиль шрифта, просто вспомнил твое первое письмо. Ты тогда писала как тебе плохо, ты писала про свое прошлое, про отчима, тогда я подумал, что я хочу сделать все только бы этому маленькому ребенку было весело, чтобы эта девушка смеялась, на лице были слезы только счастья. Я ошибался. Девушка оказалась совсем не ребенком. Девушка была взрослой, это я понял из второго письма. Парадоксы преследовали повсюду. Она писала об изнасиловании шрифтом с названием «комикс», она писала о вечной любви хотя никогда не верила в нее, писала о звездах, но никогда не ждала белого принца. Её было две. Одна четко знала, что в жизни нет белых полос, а есть только черные и серые, а ещё есть красные полосы и назначение этих полос знала только она. Вера в Бога была убита ещё в детстве, в детстве когда её первый раз ударили. Эта девушка разрывала отношения которые очень долго строила, ей было больно, но она делала это раз за разом. Сознательно разрезая ножом себе душу, рвала себя на куски, просыпалась с мыслью, что сегодня будет намного хуже чем вчера. Самоуничтожение, но не банальное, нет, самоуничтожение через муки, она сначала растягивала колючую проволку, а потом голая лезла сквозь неё, и чувствовала как гвозди раздирают её нежную женскую спину, оставляя рваные раны, которые она потом присыпала солью, чтобы они не заживали несколько месяцев. Она не щадила никого, даже вторую себя. Вторая была девушкой с голубыми волосами и большими небесно-голубыми глазами, в этих глазах всегда стояли слезы, потому что она не могла ничего сделать с тем что происходило. Эту девушку звали Мечта, Надежда, Счастье, у неё было восемнадцать тысяч имен, она родилась никогда и умрет никогда. Её главным желанием было веками смотреть и плакать видя как закат багровым отблеском ложится на волны безбрежнего океана, как дождь барабанит по натянутой плоскости воды. Она могла несколько лет подряд бродить по бесконечности. Имея мудрость которую не дано видеть никому она верила в искренность отношений, улыбалась в ответ, когда ей просто скалили зубы, внимательно выслушивала бродяг от которых разило мочевиной и водкой. Верила в счастье на земле, верила что счастье обязательно придет, что есть на свете человек, который будет просто любить её за то, что она улыбается по ночам, за то что она любит босиком бегать по раскаленному асфальту, за все её причуды, за тонны обуви и одежды, просто за взгляд, которым она одаривает его каждый день. А еще девушка имела то чего не было у второй половинки души, она иногда по ночам превращалась в кошку, гибкую изящную, серо-голубого цвета с человеческими глазами. Она взбиралась на дерево и разговаривала с ангелами, а потом шла гулять в центр, садилась где нибудь в парке, и слушала людей, пыталась помочь им, пыталась помочь обрести уверенность, пыталась помочь стать нежнее, ласковей. Отдавала всю энергию и заспала где нибудь на скамейке и спала до тех пор пока дворник в дырявых штанах не смахивал её со скамейки матерясь на весь город, ведь он не знал, что сон который ему приснился этой ночью про маму и облака после которого он плакал всю ночь, впервые за сорок шесть лет плакал, подарила ему она. Вместе обе половинки создали стержень, стержень который невозможно было сломать, невозможно было согнуть. Сломать её можно было только когда она этого действительно хотела, а она хотела, очень хотела, поэтому за шестнадцать лет существования она пережила в глубине своего сознания почти шесть самоубийств, она пережила их физически, внутренне чувствуя, что она умрет по-другому, она знала что если захочет убъет себя, но тогда все прошлое существование становилось бессмысленным и она останавливалась, её любимым оставались два цвета, цвет жизни и цвет смерти, она смешивала их как в акварельной палитре смешивает цвета умелый художник, то что у неё получалось называлось счастье, личное счастье. Она никому не говорила, что это счастье, даже больше, она не догадывалась что это счастье, внутренне состояние оптимистичного пессимизма она принимала за скуку. Это была единственная девушка, которая сознательно не отдавалась за деньги, за очень большие деньги, для неё деньги были также ценны как листья на деревьях, без них можно жить, только воздух не такой чистый, и ничто не радует глаз, и наперекор себе готова была лечь под человека которому было бы достаточно до смерти просто смотреть ей в глаза. Девушка, которая жила без единого принципа, каждая жизненная ситуация расценивалась, как отдельно прожитая жизнь, каждая секунда проживалась как несколько десятков лет, энергетическая наполненность одной минуты равнялась плотности десятков черных космических дыр. Каждое слово было само по себе стрелой которая всегда достигала цели. Но с первого взгляда она была обычной девушкой, когда я впервые увидел её сойдя с поезда я подумал, что это были не ёё письма, что это был не ёё голос, кто угодно только не она. Но я забыл об этом спустя пятнадцать секунд нашего с ней разговора, меня окутал туман понимания, я чувствовал что могу спокойно смотреть в глаза и видеть движение мысли, потом я ловил эту мысль и читал, её главной загадкой было то, что у неё не было загадок. Она мой космос, котрый вокруг меня, но никто не знает правды что действительно там. Разговор не имел значения, важно было просто говорить, мы передавали друг другу эмоции завернутые как конфеты в слова. Иногда я чувствовал себя рядом с ней всемогущим, а через секунду я был ребенком. Я видел её каждый день в течение трех месяцев, но до последнего дня я не знал какое настроение у неё будет через два, три часа, я никогда не мог угадать, что она скажет следующим. В ней не было девчачьей тупости, в ней не было старческого занудства, в ней был я. Она была во мне. Когда в последний день я увидел её уходящую от меня по скользкому тротуару ночью, я не до конца понял, что случилось, но через несколько минут я почувствовал что от меня как будто оторвали жизненно важный орган, и его практически невозможно пришить, рана не заживала. Кровь из этой раны капает до сих пор, рана свежая в течение восьми месяцев, она не гниет и не заживает. Сейчас я вспоминаю вечера проведенные на кухне и плачу, нет не слезами, плачу внутри, не верю сам себе что бывает так хорошо. Я думал без многоточия, но оно уместно здесь после каждого слова…
Здесь мы сможем поделиться моментами, предметами, воспоминаниями, фотографиями, очерками, чувствами посвященными детству, которое дается нам раз в жизни
При полном или частичном использовании материалов, гипперссылка на сайт http://lands-of-sorrow.ru обязательна.
Все мультимедийные, графические, текстовые материалы, представленные для ознакомления и принадлежащие пользователям сайта, загружаются в открытые источники сети Интернет, откуда и ведется их трансляция. Портал "Краски Грусти" - не имеет собственных серверов и не несет ответственности за файлы размещенные пользователями на сторонних серверах.
Все мультимедийные файлы предназначены для ознакомления и должны быть удалены с Ваших жестких дисков.
)