Сообщество грустных дневников. Онлайн дневники
Главная » 2016»Февраль»3 » nerve
nerve
22:48
Погода за окном:март
Настроение:спок Музыка в колонках:кошки орут за окном
Обрывки мыслей. Меня вдохновляют твои. Я писала такое давно и кажется, никогда так ясно, четко и жестко. Так по-мужски. Лаконично и прочувствовано. Все вокруг куда лучшие писатели, чем я. Все лучше знают жизнь, больше общаются, у всех куча идей и креатива. Я гоняюсь за миражами и пренебрегаю областями, в которых могу проявиться более талантливо. Но ничего другого не хочу, только это. Несравненный кайф создания собственных миров, фиксации замыслов, рождения персонажей. Играю в бога. Никчемная, никому ненужная. Не всем быть женами и матерями. Некоторым суждено быть кем-то еще. Это сложно и неправильно. Излом и дисгармония. Надо бы проще, надо мудрее. Но в дело вмешался дедушка Фрейд… Предчувствие весны в конце января. Опять. Дежа вю, лю и антандю. Ветер перемен, который оборачивается самовнушением и обманом. Иллюзией новой жизни. А весна знаменательна только великим постом, которого совсем не хочется. Духовная деградация налицо. Тихое житие поживем во всяком благочестии и чистоте. Разве сомневаешься в правильности? Разве были с этим проблемы раньше? Теперь надо доказывать себе, что чего-то стоишь? Зачем? В глазах Бога ты всегда стоишь Его жизни, а в глазах того, кто личности в тебе не видел, много ли ума? Он и не увидит и не посмотрит. Ты для него всегда будешь скучной церковной мышью. - Я тоже прожил и ничего не достиг, – папа, - таких как я миллионы. - Нет, па, таких как ты – единицы. И правда. Зачем пример неудачников, которые и не жены, зато матери, но судя по всему неважные и больше никто – в смысле творческом, талантливом? Зачем мне пытаются внушить, что в жизни не дано иного, что все как-то живут, и ты не рыпайся – гордыня и тщеславие? А я лью пьяные слезы ()виски – тот же коньяк, только мягче) и возмущаюсь, не желаю хоронить себя, смиряться, оставаться никем. Подписываться под тем, что быть такой – норма. - Почему обязательно или-или? – мама. – Это же ограниченность! Как все сложно в этом жизни! Может, проще будет в той, но все больше уверяешься, что она не для тебя. На деле ты слишком мирская, слишком земная. Только строила из себя кого-то, обманула всех и сама поверила. А когда дым рассеялся, стал резать глаза, и многие до сих пор не видят тебя настоящую. И не хотят поверить, как ни кричи на каждом углу. Серость, пошлость, выскочка. Музыка и языки – твой удел, сиди на этом усю жизнь, куда лезешь? Писатели-практики набивают шишки, пренебрегая теорией, работая до умопомрачения. До поры даже мысль о публикации не посещала, а писать для кого-то казалось кощунственным. И так двенадцать лет. Семь книг и три сборника повестей. И только чужое невнимание заставило тебя шевелиться. Чужой замутненный взгляд уязвил, чужие понятия обидели. Быть пустым местом не больно, когда это лишь абстракция. Но быть ничтожеством в глазах любимого человека – пусть полного придурка – невыносимо. И просто надо как-то жить. Что-то делать. Помогает от муторных мыслей. Побрехали с сестрой? Сердце зашлось – что-то часто стала со всеми ссориться, раньше была покладистее, уступчивее, молчаливее. Впрочем и сейчас молчишь, а сердце клокочит. Нелегко это. Пару таблеток валерьянки. И мама заведенная, кругами. - Я вовсе не собираюсь весь вечер это обсуждать, - тон ледяной, - мне надо работать. Включаешь комп и ныряешь в текст. Когда не получается творить – просто работай. Редактура – восемьдесят процентов работы писателя. Семь книг и три сборника, не считая стихов и мелких рассказов, да того, что еще в работе – написано, но не выверено, только раз вычитано. Работы вагон, а времени мало. Тебе почти тридцать. И до сих пор ничего, а ворох бумаги, времени мало, мало! Спокойствие, только спокойствие. Хочется уехать. Засидеться на работе, не включая света – бдительные соседи вызывают милицию, оказывается. С ноутом, за стеллажом, с улицы видно не будет. Или в гостиницу на выходные – хоть пожить без домашних, одной, в покое. Другой город и экстримальная ситуация? Что ты знаешь обо мне! Эстрим – накинь повязку на глаза и день так проживи. Зависть? Злорадство? Тебе плевать и объяснять некому. Почему, не зная ситуации до конца, мы так любим поучать? И не ведаем, какую боль причиняем другим? Успокаивает по-прежнему. А значит плевать, хорошо или плохо получается, пока это помогает дышать. Надо как-то жить. Зачем и кому надо? Родителям, Богу. Разве мало? Дыши. Пиши. Такое чувство, что живешь в загаженном информационном фоне. Блики, картинки, интернет, соцсети, ненужная информация, смешные кадры, обрывки чужих мыслей, цитаты. Серьезное пропускаешь, смешное читаешь. Статьи – начало абзаца, потом по диагонали, и конец. Должно быть, кто-то так же читает тебя. Надо принимать лекарство в виде скучных авторов. Хоть по странице в день. Бумажный носитель. Иначе эта среда погубит твой стиль и слог. Лет десять назад писала цветасто не для того, чтобы казаться умным. И вообще не для кого-то. Самой нравилось такое читать, продираться сквозь текст, видеть в нем красоту, пить, как нектар – тяжелый и вязкий. А теперь – попроще бы, поскорее бы. Много дел. Кольцо сжимается, скорость увеличивается. Нужно всего быстрее и больше. Чтобы быстрей вперед ногами вынесли из этой постылой комнаты, где ты забавляешься со словами. Даже родные меня боятся. И сестра изводилась в страшной пляске, хоть на камеру снимай: - На себя посмотри, как ты с людьми общаешься! Даже родители боятся тебе лишнее слово сказать, как бы тебя не побеспокоить или не обидеть! Понятно, почему от тебя мужья сбегают, - злорадная мысль. А я не лучше – у меня их вовсе не будет. Ты во всем права, дорогая. Мы с тобой одной крови. Но я не обольщаюсь на свой счет и общаться не желаю. Меньше людей – меньше проблем. Жаль нельзя по идейным соображениям сократить их популяцию собственноручно Мэнщфайнд геборен… Настреляю портфолио, выпущу книгу. Облегчение на пять минут. Все известно хоть не пережито. Не пережито? Тексты будем серьезно редактировать. Из «Валерии» уберем убийство, вердикт всей редакции: не пережито. Слава Богу! Хотя, по-моему кое-что потеряется, но плевать. Делайте что хотите. Вообще странно, что такое гэ взяли. А лечение теплохлданости блудом – это круто. Как будто это пережито… Без воображения нет литературы. Стендаль в жизни не влюблялся, а как писал об этом! Расторгуев даже в армии не служил, а как передает чувства человека на войне! Пережито… А переживешь и двух слов не свяжешь. Не поделишься опытом. Как рождается мастер? Каковы критерии правдивого творения? Тайна творца. Великий дар творчества.
)