Wherever I may roam…
Metallica Половина восьмого утра. Звонок будильника. Главное встать – сразу, не залеживаться, не ждать, что через десять минут проснуться будет легче. Встать. Одергиваешь штору – зима. Белый снег, черный лес, серое небо, желтая палатка.
Зарядка – пять минут на велотренажере, и ты в норме. Контрастный душ – ты не слишком вспотела, просто это окончательно убьет сон и придаст волосам объем.
Так, что у нас на завтрак? Яичница, которую с трудом впихиваешь в заспанный желудок, чашка чая, который кажется почти твердым. До полудня тебе хватит.
Через десять минут пора выходить. Черные теплые джинсы, черный вязанный свитер, грубые ботинки, длинная куртка неопределенного серо-зеленого цвета. Впрочем, она двусторонняя, но светло-бежевой стороной ты ее никогда не выворачиваешь. Рюкзак с рок-символикой, вязанная шапка. Плеер. Ключи, платок, студак. Все.
Остановка. Народу больше, чем людей. Переполненный автобус. Приезжаешь раньше времени, за три остановки продираясь к выходу сквозь толпу, боясь раздавить в рюкзаке двд и очки.
Город. Уже проснувшийся, бодрый, тошнотворно веселый, липкий, вонючий. Институт. Кольцо сжимается теснее. Если пчелы остались в улье – будет дождь. Всегда дождь. Или снег. Группа двенадцать человек, разные голоса, разный смех, но что-то ведь их объединяет…
Одна пара, две. Тетрадка, блокнот для стихов и недоделанный перевод. Туда, сюда и еще раз туда. Всюду. Неровные буквы, страницы в клетку. Гул голосов, хлопанье дверей на переменах. Привет, что делаешь! Как дела? Ну ладно, увидимся. Большая перемена. Сухарики или чипсы и снова некуда деться. Жаль, что дом далеко. Когда бывает свободная пара, ты едешь отдохнуть, выпить чая, послушать музыку. Серое месиво вместо снега, людные улицы, промозглый дым, шум транспорта, замершие руки в крошках, запутанные волосы, съезжающая шапка, спадающий с плеча рюкзак. В широкие рукава телогреевидной куртки суется ледяной ветер. Воротника у куртки нет, капюшон не отстегивается. Шарф ты не наденешь, потому что тогда запутаешься в проводах, а без плеера ты не можешь. Лучше умирать от холода, чем от шума. Ты выключаешь город Металликой.
Еще пара. И еще – последняя, лекция. У тебя уже болят глаза, и ты не веришь, что когда-нибудь день кончится, и ты окажешься дома. За окнами лектория ткутся сумерки.
Четыре часа. Ты выходишь в светло-синее марево, опять выключаешь шумы «черным альбомом». Опять ветер, город, грязный снег, затрудняющий шаги в тяжелых ботинках. Остановка. Час пик скоро, много народу. Одна песня, две. Поправляешь рюкзак на плече. Третья песня. Тяжело смотреть – глаза устали, номеров на маршрутках не видно. Все темнее. Вот день и прошел, а его ты так и не встретила. Что ж, может завтра...
Автобус. Переполненный, вонючий, но наконец-то! домой. Как угодно – стоя, лежа, только скорее.
Остановка, панельный дом, дорога вдоль. Подъезд. Дверь, ключ. Тишина. Темнота – только с улицы льется синий отсвет зимних сумерек. А теперь – удобная одежда, горячий суп, обволакивающий звук любимых колонок.
Лампа, стол, компьютер. Задания. Семь часов. Перевод, перевод, пересказ, семинар, планы, страницы, буквы. Опять болят глаза и спина.
Одиннадцать. Можно было посидеть еще, но усталость сильнее, да и холодную воду вот-вот отключат. Душ. Пыль, дым, гарь, пот, усталость уходят с водой или растворяются в аромате шампуня. Когда волосы высохнут, и лицо посвежеет, ты посмотришь на себя в зеркало и решишь, что не так уж дурна. Но завтра все будет иначе. Опять черные джинсы и телогрейка, рогами вьющаяся русая челка и очки на пол-лица. Этим нельзя любоваться. Такую сложно полюбить, ты ведь знаешь.
Ты спишь крепко, заслужив свой отдых. Ты редко видишь сны.
Проснувшись, ты видишь совершенно другую комнату. Лучи нового дня сквозь верхние сборки штор – молочно-белые, в разные стороны, по выложенному квадратами потолку. Будильник не звонил. Торопиться тебе больше некуда. Это был один из немногих твоих снов – о прошлом.
6.02.11.
)