Настроение:бывало и хуже Музыка в колонках:Дайрики
Напиши мне пару холодных строк. Я не знаю, зачем мне отогревать свою замерзшую душу, но все же мысль о том, что кто-то помнит меня, приятна. Все в считанные секунды теряет свой смысл. Толкование души меняется и будто подстраивается под восприятие окружающего мира. Мой собственный мир мною почти забыт – там царит непонятная мне самой чистота, и ясность. Умиротворение. Фильм про меня набирает социальные обороты. Никогда не думала, что меня будет волновать и задевать нечто подобное. В каждом осколке разбитого зеркала я вижу свои глаза. Их взгляд холоден и пронзителен. Он дышит жесткостью холодного молчания. Молча и медленно эти глаза оценивали чьи-то чувства, вспарывая сердца и распечатывая души, не спрашивая согласия владельца. Молча добиваться своей цели, молча терпеть обиды, молча заглушать голоса в себе – вот жизненное кредо обладателя этих глаз. Молчание – золото. Ни слова вопроса – ни гневного ответа. И молчаливое суждение, мнение, критика. Когда я злюсь, крики, битье посуды или еще какое-то сильное, но мимолетное выражение эмоций никогда не помогало мне. Вообще я человек неотходчивый, и если кто-то меня сильно разозлил, я это забуду не скоро. Простить не значит забыть. Простить я могу, но сделаю для себя соответствующие выводы: этому человеку лучше не доверять. Я успокаиваюсь, глядя на все красивое: как танцует огонь, как зеленеет лес, как плывут облака… в основном форма, а не содержание красоты успокаивала мои глаза. Но никак не резкость криков или прочие режущие слух раздражающие звуки. Разбитое зеркало тоже не помогло. Надо было предвидеть – я же знала, что не поможет. Сознание терзает навязчивый бред: убрать осколки или пусть так и валяются? Как будто не о чем больше подумать… Мне есть, где спрятаться и есть куда бежать. Но от кого и зачем? В кои-то веки меня это не успокаивает. Интересно, как чувствует себя человек, которому говорят, что он – так себе и ничего из себя не представляет, а лишь существует на чьем-то умном и талантливом фоне и только тогда смотрится достойно? И как тогда должен чувствовать себя этот умный и талантливый фон? Напиши мне в ответ что-нибудь холодное и красивое, как и ты сам. Я до сих пор не знаю фон ты или паразит на этом фоне. Я совсем не знаю тебя, но чувствую, что мы с тобой похожи. Так же холоден твой взгляд и твоя музыка. Отточены и отполированы холодным блеском твои слова, как кинжалы. И ты достойно смотришься на этом фоне. И мне страшно признаться, но я больше не верю тебе. Поэтому я прошу холодных жестоких слов в свой адрес – ругани всегда проще поверить, чем комплиментам. Рука, протянутая над пропастью, куда-то исчезла. Конечно, так должно было случиться – она устанет, онемеет или ее измотает холодный ветер. У меня больше нет поддержки из вне, но я твердо стою на ногах. Я не собираюсь падать – некому будет ловить. Я уже ничего не боюсь. В чем-то винить или кого-то упрекать я не могу – я просто никого и ничего уже не понимаю. Трудно судить о том, что тебе непонятно. Трудно отвечать криком на крик – одним идиотом во Вселенной станет больше. Когда-нибудь кровь этого мира обагрит и мои руки, и мое сердце, и мою душу. Но не от удара кинжала твоих холодных слов. Молчание тяжелый путь. Я и не искала легких, поэтому выбрала его. Мне все труднее выдавливать из холодного сердца теплые слова, из холодного взгляда – искру добра, из холодной души – «жаждущий дух». Мне кажется, что меня окатили кипятком и оставили замерзать на холодном северном ветру, на перекрестке всех моих дорог. Быстро летит передо мною жизнь, а я не двигаюсь с места, будто примерзла. Больно и холодно. Тихо и темно. Никто больше не интересуется ледяной статуей – отсюда и чистота в моем мире. Никаких следов оценивающего взгляда. Любой взгляд натыкается на зеркально-ледяную поверхность но, увидев лишь себя в бездушных холодных глазах статуи, уходит. Стало скучно – о чем говорить с куском льда? Трудно уйти с перекрестка дорог в замороженном состоянии, особенно если где-то на дне сердца теплится последняя искра жизни. Раздуть ее трудно – туча дыма в лицо. Но вдруг эта искра вспыхнула так резко и ярко, что лед, сковывающий меня, треснул. Зеркало разбилось. В каждом осколке холодный взгляд странных глаз. Я одна на этом перекрестке – ни поддержки ни тепла. Лишь удивленные взгляды прохожих, но их удивление длится не больше минуты – они отворачиваются и идут своей дорогой. Каждый здесь волнуется только о себе. И я тоже. Надо поскорей уносить отсюда чистоту своего мира! Как Атлант, с небом на плечах, задыхаясь от ударов ожившего сердца, я ухожу… и вдруг оказываюсь в пустой комнате. Одна. Никого рядом нет. В окошко мягко струится солнечный свет. На пыльном дощатом полу осколки зеркала. Или куски льда? Мне интересно. Я наклоняюсь, чтобы их рассмотреть. Лица, блики… песни, слова, стихи… строки, то-что-казалось-важным… то из чего состояла хрупкая окантовка моей души. Скучно. Я вновь выпрямляюсь и собираюсь уходить. Хруст стекла под подошвами ботинок. Легкая хрустальная пыль остается на полу в лучах золотого солнца. Так напиши мне пару холодных строк – я вырву эти кинжалы из сердца, и кровь смоет остатки прошлого теплой волной. Яркой кровью я затоплю оставшиеся осколки, оставшиеся льдинки. Вряд ли это изменит меня или освободит. Вряд ли я пущу кого-то в свой чистый мир. Вряд ли перестану оценивать людей холодным взглядом. Просто хочу научиться чувствовать иначе и замечать что-то вокруг себя. Может быть, иллюзия реальности отвлечет от своей же боли. Напиши мне.
)