Сообщество грустных дневников. Онлайн дневники
Главная » 2010»Май»21 » Образ
Образ
04:24
Погода за окном:ночь, но, наверное, тепло)
Настроение:больное Музыка в колонках:Dead Can Dance
Двадцатое ноября. Около тринадцати градусов мороза. Четыре часа по полудни. Уже темнеет, но солнце еще не село. День был ярким и морозным. Маршрутка летит по накатанной, но сухой серой дороге. Вокруг мелькают сугробы, заснеженная долина, временами в поле зрения вторгается ярко-оранжевый солнечный луч. Солнце, словно лезвие, скользит по серой дороге, вспарывает белые сугробы, надрезает бледно-голубое небо на западе и болезненно отражается от блестящих поверхностей машин. В сознании начинает проявляться образ: медленно, осторожно, будто вкрадываясь, едва слышными шагами. Шаги эти – северный ветер, неясная форма – слишком быстрое для реального времени движение туч на угрожающе свинцовом небе, осторожность дождя, повисшего за гранью тяжелых облаков, не решающегося пролиться на землю. А что это за земля? Вспышка… отражение солнца от… блестящего, металлического бортика крыши. Откуда же солнце в этом образе? Ведь небо затянуто тучами… Остановка. Приехали. Выбираться из теплой маршрутки в опекаемый семью ветрами район всегда неприятно, особенно после долгой дороги, когда пригреешься у чьей-то теплой шубы. Судьбоносное небо плачет, глаза твои не лгут. Небо затянуто тучами, которые танцуют от дуновения северного ветра. Но солнце все же отражается от обитого металлическими пластинами края крыши! Откуда солнце? Дом холодный и пустой. Точнее, квартира. Конечно, есть горячий чай и уютный плед. Есть лист бумаги и ручка. Но этот образ не находит отражения, его никак не отписать, потому что он изначально не твой. Да, так бывает. Жили на нашей земле славные ребята, прекрасные поэты и музыканты которые написали такую замечательную песню, вложив в нее какой-то образ. А ты только пытаешься его прочесть, проникнуть в него, почувствовать. И чувствуешь ты так ярко, что не находишь ни слов, ни нот, ни рифм, ни видеоряда. Только сердце так заходится от первых же аккордов этой песни, аж слезы на глаза наворачиваются. И знаешь ты, что именно там, в глубине твоего сердце, в его спокойной тишине есть, наверняка есть проекция этого образа – яркая и настоящая, но тебя туда не пускают. Но сердце-то этот образ видит и реагирует на него каждый раз, каждую ноту… Странное дело – ты сделал перевод этой песни, пусть и вольный, но в стихах, ты прослушал ее раз пятнадцать подряд и, схватив, наконец, этот образ, оформил его художественно и включил в прямо-таки монументальный свой рассказ. Образ понравился всем, и многие сказали: ну и фантазия у тебя! А у тебя ли? Да неважно. Прошло уже много лет и казалось бы все, что можно было сказать по поводу этого чужого, кем-то придуманного образа, пусть и переработанного тобой, сказано, спето и написано все, что только можно… но почему тогда ты так ярко помнишь этот самый день, это двадцатое ноября, эти четыре часа и эту маршрутку? Ведь не там ты впервые услышал эту песню (впервые услышал ты ее за полгода до этого), и не там окончательно сформировался видеоряд – твой отклик на чужые мысли (это случилось год спустя, а в рассказе ты отразил его спустя еще полгода). Почему же тогда именно этот день? Правду ведь говорят, что человек вспоминает чаще всего (особенно на закате жизни) мгновения сильнейшего страдания или потрясения, а моменты счастья отягощают его память значительно реже. Счастье не оставляет в душе столь глубокого следа, как страхи, переживания, сомнения, тревоги, смятение, ожидание – порой томительное и долгое, - и страдание, хотя это слово слишком громкое, можно ограничиться просто душевным беспокойством. А тогда «было так, я любил и страдал», жил надеждой – смутной и осторожной надеждой на счастье, только подходил к вере, только почувствовал разочарование на вкус (и оно было таким запоминающимся потому, что это было не просто рядовое разочарование во всем мире, а это было постепенное и осторожное разочарование в любимом человеке, которое отметало смысл всякой надежды на всякое счастье), только начал чувствовать холод настоящего одиночества и пустоты… всякое начало трудно, но насколько оно ярко! Верните мне этот день, эту минуту, эту яркость новорожденных чувств и такое же нежное чувствительное сердце, которое способно было именно так почувствовать эту песню! Как же вернуть те самые впечатления от нее, те самые ощущения невыразимой тоски и нестерпимо яркого света, вскрывающего плотную и темную ткань души, наброшенную чтобы раньше времени не причинить вреда. Преврати меня в пепел, свет, исцели меня, родной северный ветер и принеси с собой прежнего меня, который остался там, в этом двадцатом ноября, в закатном луче медного, бьющего в металл, солнца. Как бы я хотел написать эту песню! Не такую, не подобную, а именно эту… Но это невозможно – я сам не мог написать себя. И вернуть себя такого я тоже не могу. Жизнь меняет – очерствляет, притупляет, покрывает коростой, прибавляет наглости, чтоб легче было жить в этом мире, который так пугает, когда ты нежен, молод и чувствителен. Жизнь меняет, чтобы помочь тебе выжить в этом мире. Но стоит ли он такой жертвы?...
)